На выходных приютил птичку. У неё что-то с крылом, но так как свиристель достаточно бодрая, кушает виноград и яблоки, прыгает по клетке, думаю, скоро очухается и можно будет отпустить.
Тоскую по солнцу и мотоциклу. Сплю плохо. Не имея возможности проявлять тепло в отношении той, что лишила меня покоя, изливаю нежность на Адель. Всю, на какую способен. Ищу в ней утешения.
Занимательно то, что присутствует в голове моей пустой мнение, будто Адель всё обо мне знает. Знает, что не люблю я её, знает, что тут совсем другие чувства. Порой она такая грустная, что хочется сквозь землю провалиться, ведь повинен в её плохом настроения я. Но и поделать тут тоже ничего нельзя. Перекроить себя, вывернуться наизнанку ради человека, от которого вполне можно ожидать несусветно глупых поступков? Нет уж, увольте. Наверное правду говорят, что раз потеряв доверие, вернуть его невозможно. Хотя хотелось бы. Хотелось бы расслабиться, перестать притворяться, говорить то, что хочется, да так говорить, что смысл слов мгновенно доходил до собеседника. Я обделен этой роскошью. Да и не знаю я людей, которые живут в подобной утопии. Каждый из нас где-то да кривит душой, закрывает на что-то глаза, каждый вынужден делать вид, а какой и когда – это уже решает сцена жизни…
Мотоцикл будет белый. Даже седушки будут белые. Это очень большой позитив. Не могу дождаться, когда же наконец снег растает, солнце согреет то, что осталось от асфальта, и можно будет выкатиться.
Про голубоглазку писать нечего. Тоску, обида, глупость. Ничего не поменялось. Я со своими загонами только Адель и нужен. Точнее не то, чтобы нужен... Хз, в чужую голову не залезть.
Всё равно я не отступлю, пока не получу четного, точного ответа. А там будь что будет. И не важно, как и когда. Пусть даже после смерти. Время не имеет значения.
Хотел ещё записать странное ночное приключение. Сон был цветным и ярким, светило весеннее солнце, на заднем дворе большой усадьбы ещё лежал снег, а дорожки были заледенелыми и бугристыми. Как всегда в моём сне где-то далеко маячила голубоглазка, а я шёл с кем-то к каким-то своим родственникам договариваться о вступлении во владения домом (хрень какая-то, проще говоря). Размеренно идя вдоль дома и беседуя о предстоящем деле, я прилагал массу усилий, дабы не поскользнуться инее приземлиться на пятую точку, однако старания оказались тщетными и я, в традициях лучших комедий, распластался на льду. Беда в том, что пострадала не задница, а голова. Боль была дикая, я перевернулся на живот, охлаждая лоб о минусовую поверхность, мой собеседник пытался меня поднять, а я отнекивался, говоря о необходимости пообниматься с зимним зеркалом ещё чуток. На том и проснулся. А боль в голове осталась. И ушиб болел вплоть до следующего погружения в сон. Вот так странно иногда действуют сны на физическое ощущение.